Надежды заброшенного Флотского
Жители Караньского плато
В спорах о будущем Караньского плато: заповедать земли или застраивать, дискутирующие стороны как-то позабыли о главном — людях, кто живет в селе Флотское — бывшей Карани.
В прессе про Флотское впервые заговорили несколько лет назад. В сентябре 2006 года появилось сообщение, что здание православного храма святых равноапостольных Константина и Елены дало трещины, это привело сооружение в аварийное состояние. По словам настоятеля храма отца Георгия, причиной трещин стали взрывные работы, с помощью которых Балаклавское рудоуправление производит добычу руды. «Люди обеспокоены и возмущены тем, что их храм, первые упоминания о котором в истории относятся к XV веку, дал сразу несколько больших трещин, — говорит священник. — Два года назад, за долгие века существования храма, нами была произведена реставрация, а теперь на куполе появились большие трещины».
Денег на новую реставрацию жители села не соберут, им бы себя прокормить. От взрывных работ пострадали и жилые дома. И за два с половиной года ситуация не изменилась. По словам Владимира Пилюгина, у его родителей «надо полхаты разбирать и перестраивать, потому что стены потрескались, и дом потихоньку валится».
По словам жительницы Флотского Надежды Орловой, после того инцидента им обещали, что их больше не будет трясти, но взрывы все равно продолжаются. «Отчего же дома у нас трескаются? Не от жары же, — возмущается женщина, — от этих сотрясений. Сказали, что эти взрывы никакого вреда не приносят, но если ветер с карьера, то вся эта гадость идет на село». Речь идет о пыли, которая оседает на домах и огородах жителей Флотского. Валерию Зюзе пришлось укреплять дом быками — каменными откосами, пристроенными к стене. «Трескаться начал, пришлось делать быки, — объясняет В.Зюзя. — Взрывы такие были страшные, что не только мой, тут все дома полопались. Да тут если начнут рвать — каких-то 500 метров до села — просто завалится все». По мнению Анатолия Орлова, «этот карьер сотрет с лица земли село Флотское, и его как такового не будет».
Соседство с карьерами — далеко не единственная беда Флотского. Есть еще, как минимум, четыре: отсутствие газа, водоснабжения, транспорта и магазина. На просьбу рассказать, как живется в селе, Н.Орлова с болью восклицает:
— Господи, как мы живем. Магазина в селе нет, автобус не ходит. За продуктами — три километра пешком, а оттуда еще и с сумками... Воды у нас тоже нет. Зимой идет, а с мая перекроют, и будет через день по 15 минут. Участок есть, но что вырастишь? Ничего. Приходится крутиться и вертеться и во всем себя ущемлять. А муж инвалид — пенсия 500 гривен, а я получаю 1000. Вот и представьте себе. И на уголь, и на питание, и на все надо...
Некоторые жители Флотского говорят, что вода в селе летом иногда появляется не через день, а раз в три-четыре дня. Так и появился способ полива: помылся над тазом — полил огород.
От отсутствия транспорта больше всего страдают старики и дети. Ближайшая школа в Балаклаве. По словам Светланы Миненко, утром «топик» отвозит их в школу, а вечером обратно из школы — «когда родители встречают, когда пешком добираемся».
— Дети идут пешком расстояние почти 3 км каждый день в дождь, в снег, в грязь... О нашей деревне никто не беспокоится. Мы никому не нужны», — возмущается Александр Осипов. По его словам, самая большая проблема, что газа нет. «Топим — кто чем, собираем сушняк, уголь-то по 800 гривен за тонну, не напасешься на всю зиму».
Вот и запасаются жители тем, что растет в окрестностях: дуб, можжевельник, фисташка. Охрана, которую выставили арендаторы на территории бывшей воинской части, постоянно изымает орудия труда незаконных дровосеков.
— Мы изымаем топоры, молотки, кувалды, пилы различные, лопаты, — рассказывает старший инспектор Дмитрий Стовбур. — Люди рубят деревья, пилят можжевельник для изготовления сувениров, некоторые ищут бомбы, снаряды, оружие различное, не понимая, что могут подорваться на том, что они там выкапывают...
Если уж к слову пришлись военные, то нельзя не вспомнить, что в конце августа 2005 года около села Флотское экологи нашли большое количество химических веществ, которые разбросаны на местности. Воинской части было выдано предписание — обеспечить хранение химических средств за пределами прибрежной полосы Черного моря. Однако спустя два с половиной года мешки с неизвестными химическими веществами благополучно лежат там же, засоряя почву и окружающую среду.
Почему никому нет дела до разрушения села? Оно бесперспективное. По словам Ольги Гладковой, когда жители спрашивали об этом власти, им ответили, что «село бесперспективное, и этим все сказано, никто не собирается ничего делать, и никто ничего не обещает».
Когда стали говорить о строительстве на Караньском плато, то жители это восприняли как шанс изменить жизнь к лучшему. По словам А.Осипова, это шанс получить работу. «Я бы и сам пошел туда на газонокосилке электрической работать или в охрану... А наши ребята — молодые, здоровые — могут работать по любой специальности. Пускай горку занимают, в принципе, там выпаса для скота как такового нет, там голая скала...»
К мнению односельчанина присоединился и В.Пилюгин: «Я не думаю, что там вред будет какой-то природе, если там все будет цивильно построено».
Многие согласились с мнением О.Гладковой, что хуже, чем есть, уже быть не может. «У нас подрастают дети, внуки, и они должны жить лучше, чем мы», — с надеждой говорит женщина. Флотское ждет, что на него обратят пристальное внимание, и оно станет началом возрождения Карани.
3
N/A °C
